Ладно. Приехали в Анапу. Сразу на кладбище. К могиле Людмилы Середы. Кладбище обнесено новой стеной, вход теперь только со стороны города, официальный. Лизка полезла, конечно, на стену, но рухнула. Потом пошла, злобно матерясь, искать любимый свой аттракцион: скульптурное изображение осьминога, выполненное, по слухам, Зурабом Церетели. Осьминог расположен на земле, у алкоголиков есть примета: пройдешься по щупальцу осьминога, ни разу не упав – зря день прошел. Ни в одном глазу ты, значит, день убил, дурак. Приходим на место великой скульптуры – нет осьминога. Канистра в обморок. Мондиалисты, – кричит, – сволочи. Будьте вы все прокляты и убиты. Чума коричневая и красно-коричневая на оба ваши дома, на все три ветви вашей власти. Где, блядь, мэрия? Где, в пизду, мэр?
Встала, пнула ногой группу иностранных туристов из Челябинска, пошла громить мэрию. В руке – крест и якорь (забралась по дороге на кладбище, отломала с могилы и памятника безымянным морякам). Идем, как увидит прохожего – в рыло. Едет навстречу маршрутка – якорем по лобовому стеклу. Ларек с пивом или газетами – вообще беснуется. Пока осколки по закоулочкам не потекут, не уходит. Зато местные жители быстро сориентировались. Три киоска всего она раскурочила, а уже вокруг люди бегут, подначивают: вон там мэрия-то, направо, потом налево. У дверей учреждения – митинг оппозиции. Они на выборах мэра Сочи голосовали за Елену Сергеевну Беркову, проиграли, но не отчаялись, ведут политическую борьбу и агитацию по всему Краснодарскому краю. Кто за Беркову агитирует, кто за Юлию Белозерскую, кто за Наташу Бабич, а кто и за Ольгу Фунтик (хотя злопыхатели из проправительственных кругов утверждают голословно, что Бабич и Фунтик – суть один и тот же человек). Нас встречают курицей-гриль, копченой курицей и литрухой бренди. Лизка глотает, не глядя и не останавливаясь, я застреваю с литрухой в рядах оппозиции, вступаю в дискуссию о современном искусстве. Мэр стоит с трехлитровой канистрой местного вина. Вокруг – закуски и прочие, как говорят в спецслужбах, яства.
– Масоны! Сайентологи! – бушует Канистра, опорожнив половину канистры. – заглотчики и глобалисты!
Но тихо уже как-то. Вот и вторая канистра принесена, ведро с чипсами. Лизка туда рылом – хрясь!
Масоны, бубнит, мондиалисты.
И хрустит. А ей сверху вин и настоек наливают.
Угомонилась. Тут мэр и говорит:
– А вы где в прошлом году замечательную скульптуру уважаемого Зураба Исааковича Церетели видели? Там-то и там-то?
– Угу – чавкает баба.
А сейчас где искали? Тут-то и тут-то?
– Эге – булькает масоноборка.
А я уже смекать начинаю. Не там, дура, искала. Мэр подмигивает мне, волочем (сама объелась так, что и ходить уже не в силах, головой только качает, машет осоловело и глазами дико вращает) ее куда указал градоначальник. Осьминог на месте. Лизка валится прямо на него, спит девять часов, мирно вскрикивая порой:
– Масоны… мондиалситы… глобалисты… саейнт…т…хрр…
Мэр улыбается, протягивает счет на миллион миллиардов, заходите, дескать, в наше замечательное кафе «Мэрия». Оппозиция, сторонники правительства и пр. идут по рабочим местам, все они или в кафе «Мэрия» служат или в конкурирующих заведениях.
Переворот не состоялся. Осьминог на месте. Сайентологи посрамлены. Мондиалисты сосут лапу.
Продолжение и окончание следуют.
В следующих сериях "Большая жратва", "Как мне не удалось избежать ебли", "Азовского моря – нет. А СМИ молчат!", "По анапским кабакам", "Краснодар, улица красных партизан", "Москва, Москва, высокие платформы…"