А я же не пью, не пью я! Вот и пошел на банкет по поводу его трехлетия. И девки, конечно же.
Кузьминична</nobr>, Листик</nobr> и Лиза</nobr>. Ну, стоим, бухаем, Лизка рожи строит Главому редактору уважаемого толстого журнала</nobr>, пердит, хрюкает, фантиками от ананаса кидается. Листик с Кузьминичной красное вино с белым мешают и наливают в водку. И пьют залпом на скорость. Без закуски. А то не опьянеем, - поясняет Кузьминична и лезет целоваться с местными лесбиянками. А лесбиянок там – моря, океаны, проливы. Все такие брутальные, с бородами. Рассказы вслух читают, друг друга зовут исключительно Лев Васильевич. То есть сорок тысяч человек, все лесбиянки и всех зовут Лев Васильевич .Поразительное совпадение.
А тут еще
томный мальчик Саша</nobr> колобродит, с террористом Пименовым общается. Террорист Пименов девок моих то за клитора, за яйца хватает, а вообще – ничего, добрый, веселый. Обкурился, наверное.Все бы хорошо, но уж больно ловко Листик с Кузьминичной стаканы опрокидывают, сотрудники Топлесса все несут и несут бутылки, а девки – знай себе пердят и хлещут бухло. Ну, слово за слово, до драки дошло. Лизка дверь выбила. Листик Кузьминичне очки разбила (Кузьминична вообще-то очки не носит, но Листик их специально для такого случая сняла с какого-то уважаемого пожилого писателя, лауреата всех на свете Букеров и Нобелей, надела на Кузьминичну и – разбила в мелкую дребезгу). Кузьминична отобрала у Пименова наркотики, плюнула ему на новые розовые панталоны и написала на спине слово «хуй» на иврите, идише и эсперанто.
Тот сдристнул в панике, куратору из ФСБ в жилетку плакаться, а мы – по кабакам пошли.
Посетили: «Гоголь» на Арбате, «Старичок Пизда» возле м. «Арбатская» и «Нычный» у книжного магазина «Букбери» (я, правда, его с трезвых глаз не нашел, так что посетили мы его условно).
И вот, сидим в кабаке (Гоголе, по-моему), Листик Кузьминичну пытает: где, мол, учишься. В Еврейском, - та отвечает, - университете.
- Ну и чему же, - не верит добрая русская девочка Листик, - могут там учить? Обрезанию?
Кузьминична молчит загадочно, пускает слюни в корыто с мороженым. А мороженого и впрямь – лохань на роту солдат. Лиза задрала юбку, трусы показывает, скидку зарабатывает. Листик, заказав 15 порций разных жульенов, глаза выпучила, балдеет.
Веселимся, короче.
Ну, сожрали, что смогли, что не смогли – по спинам посетителей незаметно размазали, уходим. Ах, у Листика нет ни шарфа, ни шапки, ни теплых носков. У Лизы, что характерно, - трусов, лифчика, второго лифчика (она обычно три носит – потому что молодая мать), двух бутылок портвейна (для мужа с банкета или еще откуда утащила) и тефлоновой сковородки (всегда с собой носит, мужу не доверяет). Я только руками развел, а Кузьминична…
А Кузьминична молчит загадочно, пускает слюни и, тихо пукая, к выходу пробирается. Из сумки ее торчат трусы- лифчики, шапки- шарфики, сковородки-портвейны…
Вот так мы и узнали чему, кроме обрезания, учат в Еврейском университете!