Животов голых больше не будет.
Белый снег на зеленой траве.
Первый снег и упавшие люди.
Ты теперь обнажаешь бедро
Только там, где нет ветра с туманом.
Ты идешь согреваться в метро
И шмонать в толчее по карманам.
Толстый дядька, краснея, сопит.
Но тебя трогал он не задаром:
Ах, какой у него будет вид
В магазине интимных товаров!
Ты смеешься огню и воде.
Все же бизнес твой... как-то не очень.
Так не хочется мне на суде
Лжесвидетельством душу порочить.
Вот и кончилась осень в Москве,
Листья красные сбросив на память.
Белый снег на зеленой траве.
И ты снова идешь клепотоманить.