Думаю, никому не надо объяснять, что он пишет что-то примерно следующее:
«О так вы сичас на хокее с мичом? А я думал он только земой. А сечас не зима. Какой сщет, кстати? Я немедленно выезжаю, оставте мне побольше в Вашей бутылке хорошего алкоголя и закуски тоже. обизателно дождитес меня в хобаровске. Я точно вот сечас уже выехал. Увидемся».
То есть Говнюков свято убежден и уверен, что если он, Говнюков, что-то вот прямо сейчас читает, то значит, автор текста, конечно же, сейчас в интернете, он именно сейчас пишет, и одновременно и занимается тем, про что пишет. Ехать Говнюков собирается почему-то в Хабаровск, хотя хоккей, когда был, то был в Красногорске.
Минуту Говнюков ждет ответного комментария, потом идет хулиганить в другой журнал. Через месяц предъявляет претензии: «Я приезжал а вас небыло. А я ждал. А Вы или ушли или чтоб не наливать сами все выпил. Вы бездарная чмо и говно-подлец. А я думал вы мудак талантливый, а вы блять. Стишаты мне ваши некогда не нравились, поучитес писать хотя бы уменя».
Не скажу, что все комментаторы такие, но процентов 90 именно что такие. Потом они во всех других комментариях по самым разным поводам и в самых разных журналах стремительно пишут, какая «лесин бездарная сволоч, предал меня, унизил смертелно, забанил оскорбительно и распускал ложь клеветы, он меня специално преследует везде тепер и забанил».
Я, разумеется, проверяю: нет, не банил я, как выясняется, Говнюкова. Мало того, я ему тогда мгновенно ответил, что сейчас не на хоккее, и что хоккей, когда был, то был в Красногорске, и что если уважаемый Говнюков хочет выпить, то пусть хоть какие-то координаты оставит, мой телефон такой-то, почта такая-то. И т.д и т.п.
Фамилия Говнюкова, конечно, изменена – для благозвучия.
Такова природа зла.
О еб твою мать, как писал Яркевич.