- Снимите свой рюкзак, пожалуйста.
- А куда я его дену?
- Ну, я вот в руках держу.
- А я не хочу.
- Тогда катайтесь на автомобиле.
А рядом стоят феминист со своей феминисткою и взасос критикуют власть. Я бросаюсь к извращенцам.
- Беда, граждане, - замечаю взволнованно. – Там сейчас хипстеры томиками поэзии днр драться начнут.
Феминисты держатся индифферентно. Пробурчали что-то про власть, обозвали ватником и замахнулись планшетами. А тут уже и хипстеры меня догоняют. Оба красные, трезвые, как черти. Короче, кранты и вилы. Нажимаю кнопку «Экстренная связь с машинистом».
- Серега! – кричу. – Серега Исаакович! Спаси и сохрани. Антифашисты зрения лишают.
Тут из всех репродукторов человеческим голосом Сереги Исааковича доносится громогласно:
- Уважаемые пассажиры. С вами говорит машинист поезда Серега Исаакович Забухло. Сволочи вы, а не пассажиры. Не трогайте Лесина. Он 38 рублей заплатил за поездку, переживает, жалеет, а вы…
Кыш!
Брысь!
Цыц!
Хипстеры отстали от меня, посрамленные. Феминисты плюнули друг другу на планшеты, и пошли в разные стороны вагона. А симпатичная пожилая девочка говорит:
- Ну, то, что вас, уважаемый товарищ Лесин, все машинисты знают – я не удивлена. Им, наверное, про всех заметных городских сумасшедших и карикатурных антисемитов Мосгортранса специально рассказывают. Но откуда вы знаете, как зовут машиниста?
- А их, - отвечаю, – всех зовут Серега Исаакович. С другими именами и отчествами просто не берут. А фамилии, конечно, разные...
- А имена и отчества одинаковые, видимо, чтобы вас, городских сумасшедших и карикатурных антисемитов, не раздражать и не путать?
- Верно, - говорю, - такова природа добра.
А добро, - поясняю свою мысль, - страшная сила.