Котята гоняют медведей.
Поют упыри до зари.
Царю не до личных трагедий.
И шуток не любят цари.
Уснет без меня мегаполис,
Медведи поймают кота.
К чему мы плетемся на поезд?
На поезд «Москва – Воркута»?
А в Вологде вроде прохладно.
И все же скажите мне вы,
Да будь оно трижды неладно,
Зачем уезжать из Москвы?
Оказывается, поезд не «Москва – Воркута»
А поезд оказался хитрой тварью.
Идет на радость мирному ворью
В какую-то загадочную Шарью.
А может быть, простите, и в Шарью.
Сижу я в уголке с листком бумаги.
И радуюсь бесстрашному суду:
Ведь мог бы очутиться в Лабытнанги,
Но вроде бы туда не попаду.
* * *
Лежу внизу на полке боковой.
Девица наверху ревет и стонет.
Немного выпил. В сон немного клонит.
И мы еще, наверно, под Москвой.
И мы еще не знаем перемен,
Тотальные в разгаре выходные.
И все-таки, куда же мы, родные,
Несемся за пределы ойкумен?
* * *
В вагоне храп, вагон, похоже, спит.
А ну-ка на бочок перевернулись.
Скажу, как инвалид и сибарит:
Не слышно кашля, значит, не проснулись.
А значит, поваляться в самый раз.
Спасибо Ганимеду за победу.
И, кстати, да, зачем нам Гондурас
И Вологда, в которую я еду?
Ананьев позвонил в 4 утра
С годом козла тебя, долбанный в рот.
Счастья, козы, и огня, и пожарищ.
Милый товарищ мой, ты идиот,
К Вологде я подъезжаю, товарищ.
Вологда? Где мы? Налью из ведра.
И оскорблю тебя ласковым словом.
Времени, Слава, 4 утра.
Шел бы ты лучше дремать под покровом.
Пусть тебе снятся Кабул и ИГИЛ.
Лебедь, опять настигающий Леду.
Кстати, спасибо тебе, разбудил.
Вологду, стало быть, я не проеду.
* * *
В Вологде слякотно, утренний смех.
Масло растает, зато не протухнет.
В город въезжаем, а в городе снег,
Свет из кафе «Азиатская кухня».
Лужи повсюду и негде присесть.
Рюмочных нет, остальное красиво.
Даже троллейбусы в Вологде есть.
Русские дворники, вот же ведь диво.
следующая часть называется "даже троллейбусы. Рюмочные есть"
