В аду жары так хочется идиллий.
Но кто их в наше время получает?
Веди меня, кричу, поэт Вергилий.
Веду-веду, Сусанин отвечает.
То палачи, то стукачи, То поцелуй, то кома. Не верь, не кайся, не учи Секретаря дурдома. Не верь куратору. Луна Уже выходит реже. Теперь иные…
Пушки говорили, пели музы, А вокруг бессмысленная вонь. Защищали горные французы Экваториальную Гасконь. Не было ни цели, ни обузы, Надрывалась…
Старик Онегин, хер с мимозой, Лишь нежеланием влеком. И говорит не просто прозой, А современным языком. Точнее, нашей быдлоречью Американского кино.…
То палачи, то стукачи, То поцелуй, то кома. Не верь, не кайся, не учи Секретаря дурдома. Не верь куратору. Луна Уже выходит реже. Теперь иные…
Пушки говорили, пели музы, А вокруг бессмысленная вонь. Защищали горные французы Экваториальную Гасконь. Не было ни цели, ни обузы, Надрывалась…
Старик Онегин, хер с мимозой, Лишь нежеланием влеком. И говорит не просто прозой, А современным языком. Точнее, нашей быдлоречью Американского кино.…